В центральной библиотеке проходило собрание. Начальник управления культуры Звероскотска представлял коллективу нового директора – то ли мелкую крысу, то ли очень крупную мышь – Крысятку Обсоскину.
– Госпожа Обсоскина очень хорошо зарекомендовала себя на предыдущей работе, как эффективный менеджер, способный к инновационным решениям; полагаем, что ее работа на этом посту улучшит показатели… – монотонно вещал старый тощий Ондатр, а его заместительница, крупная Морская Свинка, про которую злые языки говорили, что она сухопутная, лениво кивала в такт его словам. Поговаривали, что именно ей Крысятка была обязана своим назначением.
Коллектив библиотеки, в основном состоявший из кошек разных пород, беспечно шушукался. Им казалось, что новое назначение никак не повлияет на их размеренную жизнь. Только заместитель директора библиотеки лиса Лина Линина, которая последние лет десять была уверена в том, что директором назначат именно ее, недовольно морщилась. Это была уже немолодая лиса; шерсть ее местами начинала линять, ей все труднее было льстиво улыбаться и у нее все лучше получалось огрызаться и нападать, но в целом она была еще в форме, и поэтому хотя жутко злилась тому, что представляют не ее, внешний наблюдатель заметил бы лишь легкое разочарование, не более.
Ондатр предоставил слово Крысятке. Ее невзрачный вид плохо гармонировал с белым пятном на макушке, которое она вытравила с помощью перекиси. Издалека вообще можно было подумать, что это лишай.
– Мы будем вместе слаженно трудиться, исполняя поставленные нам руководством задачи, в рамках действующего правового поля, используя инновационные методы и нетрадиционные подходы. Мы создадим библиотеку будущего, такую, попав в которую читатели, к которым вы привыкли, даже не поняли бы, что это библиотека! – важно сказала директор, а собравшиеся, которые ее не слушали, лениво поаплодировали.
После собрания Крысятка проводила начальство и пошла в свой кабинет.
– Никого ко мне не пускать! – сказала она секретарю.
Директор открыла окно, достала сигарету и нервно закурила. Вообще-то на курение в учреждениях культуры существовал строгий запрет, но Морская Свинка объяснила ей, что «это не для нас, а для чмырей», и данный аргумент в пользу того, что некоторым можно курить везде, показался Крысятке очень убедительным. У нее все очень неплохо сложилось за последнее время; только вот по ночам все чаще снился кошмар, что кошки открыли на нее охоту. Из учебников истории она знала, что раньше кошки охотились на крыс, но потом, в процессе эволюционного развития, признали их первенство. Теперь на практике обычно крысы занимали руководящие места, а кошки выполняли черную работу. «Но вдруг они взбунтуются?» – опасливо подумала Крысятка. «Нет, лучше не оставаться наедине с этими неприятными тварями. Надо на кого-то опереться. Нужно будет подружиться с этой лисой; она-то их точно не боится!» — подумала она и, совершенно успокоенная, забычковала прямо о дорогой стол двенадцатую из выкуренных ей за этот день сигарет.
…До этого Крысятка работала в сырном магазине. Ей очень хотелось сгрызть большие сыры, которыми она торговала, своими острыми зубами, но врожденная осторожность позволяла ей только обсасывать их, и то когда никто не видел. От этого сыры блестели, и их раскупали намного охотнее. Когда Морская Свинка предложила ей повышение, Обсоскиной очень не хотелось покидать любезный ее сердцу магазин. Вместо прекрасных сыров нужно было работать с книгами, которые Крысятка ненавидела. Они не то что не такие вкусные, но и вообще противные, даже если засаленные. О том, что книги можно еще читать, она, конечно, смутно догадывалась, но все-таки до конца не верила, что есть такие идиоты, которые читают книги вместо того, чтобы использовать их по прямому назначению – сгрызать, если уж совсем все так плохо, что нет ничего получше из еды, или вместо туалетной бумаги, когда на нее нет денег. Предложение работать там, где полно столь отвратительных предметов как книги, вызвало поначалу сильный приступ брезгливости, но, поразмыслив, Крысятка согласилась. На новом месте она должна была получать втрое больше, могла постепенно пристроить на работу свою многочисленную крысиную родню. А самое главное – у нее появлялась возможность унижать других, что было для нее милее всего.
«Нужно постепенно избавиться от всей этой гадости!» – брезгливо думала новый директор библиотеки о книгах. Но как это сделать так, чтобы случись что отвечала за это не она, а кто-то другой? И первым делом, она назначила на должность начальника отдела комплектования амбициозную, полную сил крысу, которая гримировалась под ласку, и до такой степени вжилась в роль, что даже в паспорт себе вписала имя «Ласка». Раньше отдел комплектования занимался приобретением новых книг; теперь его основной функцией стало списание старых. «Комплектование ведь имеет две стороны – увеличение и сокращение, которые, в сущности, являются одним и тем же», – осторожно объяснила Крысятка Ласке, та согласно кивала. Ей вообще на все было наплевать, лишь бы сделать карьеру. Она спала и видела себя на месте Лины, или Крысятки, или Морской Свинки, а лучше Ондатра. Для того чтобы достичь столь вожделенной цели, она была вполне готова делать все, что ей скажут, не обременяя себя ненужными рассуждениями на тему хорошо это или плохо.
Обсоскина ходила по библиотеке и представляла, как распрекрасно она все в ней сделает. Ей хотелось все книги сгрызть или выкинуть, оставив только для вида ровно столько, чтобы не оказалось, что библиотеку пора закрывать, а значит и ее директор больше не нужна. Крысятка представляла, что вот здесь можно было бы сделать бильярдную, здесь кальянную, здесь бар, а вот это помещение можно было бы использовать под ночлежку… Фантазии уносили ее все дальше; в библиотеке было больше двадцати филиалов и директор никак не могла взять в толк, зачем они вообще нужны: Морская Свинка доходчиво объяснила ей, что зарплата директора библиотеки никак не связана с количеством филиалов. «Какое неэффективное использование площадей! – грустно думала Крысятка, объезжая филиалы. – А вот здесь могла бы быть прекрасная пивнушка, самое место для моей подруги Болотной Выхухоли, она давно мечтала о такой работе. Вот здесь мог бы быть пункт приема стеклотары – Хомячиха Проглоткина уже год ищет такое место. А вот здесь, самый центр города. Вполне мог бы быть притон, который приносил бы очень даже хороший доход. Только нужно грамотно назвать его – культурным центром». Но до поры до времени планы свои осторожная крыса не озвучивала.
…Прошло три года. Крысятке удалось осуществить многое из задуманного. Из двадцати филиалов библиотеки осталось только десять. В помещениях закрытых чего только не пооткрывали! И пивнушку, и пункт приема стеклотары, и ночной клуб, и много разного другого. При этом саму Обсоскину не только не наказали за сокращение сети учреждений культуры, но даже наградили почетной грамотой за содействие в более эффективном использовании муниципальной собственности, в которой теперь располагались не висевшие на бюджете библиотеки, а приносящие в бюджет доход арендаторы.
В оставшихся филиалах ей удалось также уволить почти всех кошек. В реализации всех этих мероприятий директор опиралась на поддержку Лины Лининой — лиса в отличие от крысы кошек вовсе не боялась и выгоняла их как нечего делать. Впрочем, просто выгонять Крысятке было неинтересно: она создавала такие условия, чтобы кошки ушли сами и не просто ушли, а еще радовались, что их отпустили.
Например, она переложила всю ответственность за состояние филиалов на их заведующих. Они прошли специальное обучение и подписали соответствующие договора. Хитрость была в том, что получая обязанности, заведующие не получили прав. И в результате они становились ответственными за решения Обсоскиной. Например, она говорила им, что нужно списывать книги на сгрызание в очень большом количестве. При этом сама же говорила, что местными властями установлен лимит — в десять раз меньше этой цифры. И заведующие оказывались перед выбором — подчиниться директору или нарушить закон. Если же кто-то пробовал идти жаловаться, то Крысятка с вымученной улыбкой объясняла проверяющим, что ее совершенно неправильно поняли — она имела в виду совсем другое. А никаких бумажек, которые могли бы ее скомпрометировать хитрая крыса не подписывала.
Или она переложила на них ответственность за пожарную безопасность. Правила в последние годы изменились, расстояние между стеллажами с книгами по новым нормам должно было быть в полтора раза больше. Для того, чтобы раздвинуть стеллажи нужно было куда-то книги деть, а куда Крысятка не говорила. А штраф за нарушение правил пожарной безопасности был вдвое больше зарплаты заведующих. Вот и побежали кошки подальше из этой библиотеки.
Интересно, что как только они уходили, место для книг тут же находилось: в центральной библиотеке был большой подвал, где был создан отдел временного хранения книг из закрывавшихся филиалов, который назывался Специальный Внутренний Ареал Любимых Книг Атличных , сокращенно СВАЛКА. Лина правда с усмешкой сказала Крысятке, что «Атличных» пишется через «о», но та показала ей подписанный Морской Свинкой, временно исполнявшей обязанности Ондатра приказ, в котором было написано через «а» и та усмехнулась, но успокоилась.
Лиса все больше раздражала Обсоскину. Поэтому с помощью Ондатра и Морской Свинки она сумела добиться и ее увольнения. Теперь, казалось бы, она могла чувствовать себя полной хозяйкой в библиотеке. Но без лисы уверенность ее улетучилась. Ей все чаще не только во сне, но и наяву мерещились открывшие на нее охоту кошки. Это становилось все заметнее; однажды она дико заверещала на городском собрании, на котором присутствовал мэр. После того, как это повторилось несколько раз, Ондатру пришлось ее уволить.
Впрочем, Обсоскина не пропала: Хомячиха Проглоткина, которой она помогла получить в аренду один из закрытых филиалов библиотеки под пункт приема стеклотары, взяла подругу на работу на должность помощницы младшей приемщицы. И с новой должностью Крысятка справлялась вполне эффективно; Прогглоткина даже подумывала о том не назначить ли ее старшей помощницей младшей приемщицы, но тут у крысы случился новый припадок: ей опять начали мерещиться кошки. После долгого лечения она смогла устроиться на работу вахтершей в ночном клубе, где, затаив злобу, думала о том, что она свое еще возьмет…
