СНИМАЮ ПЕРВУЮ ШЛЯПУ!
Вчера вечером ко мне в гости пришел Государь «Всея Подъезда», наш «всешный», а стало быть — всеми любимый, черный кот Мотя.
— Мяу! — назидательно сказал он, что в ультимативной форме значило: «если ты не дашь мне (сейчас же! немедленно!) аппетитный кусочек ветчины или еще лучше бекона — тебя нельзя уже будет назвать хорошим человеком, а если ты не нальешь мне полное (до краев!) блюдечко молока — то окончательно перейдешь в разряд неисправимых негодяев».
— Они совсем, как люди, — решил я.
Вернее, даже, я подумал так:
— Они совсем как люди.
И эту разницу могут понять только люди, знающие, в каком случае «как» пишется с запятой и в каком — без оной. Это все равно что «казнить нельзя помиловать»…
— Снимаю шляпу, сударь, — подольстился я, наливая молоко и нарезая бекон. И сразу вспомнил стихотворные строки великого сказочника прошлого столетия англичанина Дональда Биссета:
Я славный мастер Кепи.
Три шляпы я ношу,
Знакомого заметив,
Их приподнять спешу.
И я, поверьте, очень рад
Три шляпы поднимать подряд.
Ура, Ура, я очень рад
Три шляпы поднимать подряд!
Такие вот славные строки, полностью соответствующие моему настроению. Я был бы готов снять и десять шляп перед замечательным сказочником XXI столетия — профессором, доктором исторических наук ивановцем Алексеем Федотовым, рукопись новой сказки которого я читал. И не потому, что он талантлив. И не потому, что хороший человек. И не потому, что сказочник (их много). Потому, что сказочник для взрослых детей, каковыми мы остаемся до гробового камня. Если гневно отбросить в сторону перелицованных, пошло-эротизированных «Белоснежку с гномами» и подобные опусы, то в сухом остатке получается очень даже скромный пласт сказок для взрослых: Свифт, Лафонтен (иногда его произведения называют баснями, но это не совсем правильно и даже совсем неправильно), конечно же (снимаю миллионы шляп с миллионов голов), Салтыков-Щедрин, разумеется, Лесков со своим «Левшой», вне всякого сомнения, Саша Черный, рассказавший нам милые «Солдатские сказки», как это ни парадоксально, Клычков, три романа которого — суть одна большая, завораживающая сказка, услада для усталой души взрослого ребенка, да, пожалуй, еще Искандер, подаривший в XX столетии своих «Кроликов и удавов», ни с чем не сравнимую историю, которая произошла «в далекие-предалекие времена в одной южной-преюжной стране, короче говоря, в Африке…» . Знаю. что многие граждане и гражданки подвергнут мои леммы обструкции — на манер (цитирую по памяти): «Энгельс третировал Гегеля, как бешеную собаку», и не преминут заявить, что я самым наглым образом не упомянул Гоголя, напрочь умышленно забыл о Булгакове и, что особенно неприятно, совсем не оценил Шамаса Мак Мануса и Джозефа Джекобса.
В свое оправдание могу только жалко пролепетать, что первые двое столь велики, что имена их должны быть табуированы для любого человека, обнаглевшего до такой степени, что возомнившего в себе наличие способностей к написанию сказочных предисловий, а двое последних, хоть и хороши, но так и не смогли войти своими сказками в тонкую ткань русского менталитета, а посему и известны только филологам, да и то не всем. Поэтому не стоит бросать в меня, человека, которого поклонники Льюиса точно приговорят к каторжным работам, а толкиенисты (кто бы сомневался?) — к четвертованию в Мории прямо на могиле Дарина, или к побиванию сильно уж крупными камнями, а то и мелкой галькой (все равно больно!). Я, собственно говоря, и не собираюсь ни здесь, ни где-то вообще освещать, как луч света в темном царстве, историю «взрослой сказки». Просто хочу обозначить некую веху: в ряду замечательных литераторов в XXI веке появился еще один боец. Предрекаю его книгам (не только сказкам, кстати) долгую и счастливую жизнь под добрым Солнцем, в нашем чудесном мире — многомерном пространстве, где есть место и Черному карликовому Тигру, и Крылатому Льву, и опустившемуся коту по имени Фул Энимал, и еще много кому и чему…
Я погружаюсь в мир «Тигра» (чего и вам советую) и слышу ожидаемое, непременное «Мяу!!!». Мой друг удивительно вежлив. Он всегда благодарит за угощение. Странные существа эти Черные карликовые Тигры. Совсем, как люди. Совсем как люди! Тот же Мотя, например…
Ты лучшая из кошек!
Тебе пожму я лапу
За то, что
С головы моей
Сейчас сняла ты шляпу…
СНИМАЮ ВТОРУЮ ШЛЯПУ!
Как быстро бежит время! Не успел автор этого предисловия отличиться на тучной ниве калиграфии, выводя первую буковку опуса, как наш маленький проказник, гордости, но не корысти ради, пропал, словно его и не бывало никогда, а на сцену вышел задумчивый и деликатный обитатель окраин Большого Леса (не Пустынному же и не тунровому жить в лесу?!) Лесной Кот. Если хорошенько задуматься, он — суть Черного карликового тигра. Тот, да не тот… «Товарищи судьи! Деточкин виноват, но он… не виноват!..» Гегель был бы доволен, поскольку единство и борьбу противоположностей почитал превыше всего, а любому парадоксу радовался, как деревенский забулдыга на свадьбе соседа, как младенец, наконец-то успешно засунувший в рот свою маленькую розовую пятку, как победивший пролетариат, как котик (!), объевшийся натуральной (без всяких загустителей и консервантов) деревенской сметанкой… Муррррр!!!!
Одновременно с этим Государь «Всея Подъезда» Мотя покинул свое царство или просто был взят в хорошие руки. А другие хорошие руки славного сказочника и профессора Алексея Федотова продолжение «Черного карликового тигра» — повести «Орден Крылатого Льва» и «Последний Кот Зверландии». Сюжет раскрывать не стану — сами прочитаете. А вот шляпу сниму еще раз. Положение, знаете, все-таки обязывает. Все-таки я, как ни крути, кавалер именно «Орден Крылатого Льва» — международной награды, которой очень горжусь. Поговаривают, что форейтер Ордена сам сэр Пол. А Paul McCartney, я вам скажу, не «хухры-мухры», не какой нибудь лепрекон или звероящер…
Лепрекону никогда бы не написать:
At the end of the end
It’s the start of a journey
To a much better place
And this wasn’t bad
So a much better place
Would have to be special
No need to be sad…
Что в переводе со зверландского звучит на великом русском языке примерно так:
Конец всех концов — это
Лишь начало путешествия
К более прекрасному месту…
А ведь все было не так уж плохо,
И потому «более прекрасное место»
Должно быть и вправду особенным.
Для печали нет причин…
Так что — уже дважды снимаю шляпу! Побрякивая, позванивая орденом.
СНИМАЮ ТРЕТЬЮ ШЛЯПУ!
Да! Так и есть… Сходу. Потому что «конец всех концов — это лишь начало путешествия
к более прекрасному месту…» — не более, чем квинтэссенция «Последнего Кота Зверландии».
Последний Кот оказался… В общем, неплохим парнем оказался!
«… Наступило утро первого дня истории Новой Зверландии, в которой нет зла, в которой каждый новый день лучше предыдущего…».
Эх, Алексей Александрович! Вашими бы (да еще сэра Пола!) губами — да мед пить.. Для печали нет причин!
Михаил Смирнов,
журналист, президент Издательского Дома «Наша Родина».
